ClickCease

Обнаженная натура на Канадской национальной выставке

Sun, Mar 25, 2018
0
Другой отличительной чертой выставки этого года стала возможность поприветствовать 174 пловцов, которым пришлось столкнуться с истощением и, как сообщается, особенно злобными озерными угрями во время марафонного заплыва на 21 милю, в котором до финиша смогли добраться лишь трое участников. Однако самым популярным местом на выставке 1927 года стала, как ни странно, художественная галерея, посещаемость которой почти утроилась. В немалой степени это было связано с поступавшими в газеты Торонто письмами, посвященными нескольким картинам с обнаженной натурой.

Хотя Канадская национальная выставка в начале XX века, возможно, была более известна своим парком развлечений и представлением различных коммерческих и промышленных изобретений, искусство было неотъемлемой ее частью с первого года проведения мероприятия − 1879. Кураторы художественной галереи CNE сами были частью местного арт-сообщества и подготавливали выставки, знакомящие посетителей с разнообразными работами художников не только из Канады, но и со всего мира. Неизменный ежегодный успех художественной выставки привел к тому, что специально для нее в Exhibition Place была создана художественная галерея − на участке, который теперь занимает автостоянка с северной стороны Manitoba Drive.


Многие крупные газеты Торонто в конце августа писали об открытии художественной выставки на CNE 1927 года. В дополнение к этому издание Star выпустило отдельную статью под заголовком «Развешенная обнаженка на выставке может вызвать споры», посвященную «Пауло и Франческе» Джорджа Дринкуотера и «Современной фантазии» Джона Рассела, слишком реалистично изображавшим неприкрытые фигуры. В статье Star описывалось содержание обеих картин. Она также содержала пояснения Фреда С. Хейнса, местного художника и руководителя комиссии по отбору работ для художественной выставки. Он отмечал, что «есть некоторые из современных французских ню, которые действительно вульгарны, но здесь нет ничего подобного».
Однако в то же время газета Telegram опубликовала длинное письмо протеста с подписью «Отец», в котором говорилось: «Как минимум две картины, просмотренные вчерашним вечером, − нездоровые, ненужные и нежелательные. Неважно, чьей кисти они принадлежат и являются ли они великими и прекрасными произведениями искусства или просто мазней. Их влияние на ум мальчика или девочки на год или два старше пубертатного периода не может быть благотворным, но может быть – беспредельно вредным». Наряду с этим письмом Telegram опубликовала ответ на него Фреда Хейнса, в котором объяснялось, что «искусство отражает окружающие нас мысли и эмоции, и если эти серьезные картины ... кажутся [Отцу] выходящими за пределы хорошего вкуса, то я должен отметить, что это – из-за того состояния и отношения ума, которое наиболее распространено в обществе». Хейнс добавил, что комитет попытался показать гостям выставки работы со всего мира, которые считаются лучшими, и что обе работы, которые, по-видимому, оскорбили публику в Торонто, ранее тепло приняли в Европе.


В течение следующего месяца и еще нескольких недель после закрытия CNE газеты Торонто  публиковали невероятное количество писем от представителей общественности, в которых те (многие из них были жителями пригородов) обсуждали достоинства и недостатки выставляемых картин. «Требовалась не цензура, а простая порядочность выступить с протестом против выставки, на которой тысячи молодых глаз могли видеть эти картины, − написал один из читателей Globe. − Если бы сцены, которые на них изображены, показали на сцене любого театра в этом городе, его управляющий в течение суток оказался бы в полицейском суде». 
Основным источником споров, по всей видимости, была «Современная фантазия» Рассела.


Джон Уэнтворт Рассел, родившийся и выросший в южном Онтарио, приобрел на родине репутацию талантливого художника-портретиста, которому позировал сам Уилфрид Лорье. Он избегал большинства школ и коллективов и открыто осуждал растущую заинтересованность канадцев в пейзажах, которые затем набрали еще большую популярность благодаря «Группе Семи». На большей части серьезных работ Рассела присутствовали обнаженные человеческие формы. Они были с особенным восторгом встречены в Париже, где он жил с перерывами с 1906 года. Некоторые из его картин вывешивались в престижном Салоне в Париже – в том числе и «Современная фантазия», получившая там высшую награду ранее в 1927 году. Именно поэтому на нее пал выбор, когда речь зашла об отборе картин для художественной выставки на CNE.

В 2008 году в одной из своих работ историк Джейн Николас отметила, что, хоть споры вокруг Канадской национальной выставки (CNE) 1927 года на первой взгляд выглядят типичным примером пуританского «Хорошего Торонто», в некоторых письмах граждан было и то, что действительно вызывало тревогу. В конце концов, едва ли тогда в Торонто впервые выставили на обозрение изображения обнаженных тел, да и лишь некоторые из показанных работ были источником жалоб общественности. Николас предполагает, что в то время посетители выставки в Торонто, вероятно, были готовы увидеть традиционные, классические ню, но на картинах 1927 года возникли более современные, обычные фигуры. Женщины были показаны с подстриженными волосами − даже на картине «Пауло и Франческа» Дринкуотера, где изображалась пара из бессмертного произведения Данте. В «Современной фантазии», как указывает Николас, «Рассел продемонстрировал новую светскую женщину, но в традиционной и противоречивой форме, которая странным образом сочетала старое и новое. Это была отдыхающая женщина, случайно оказавшаяся лежащей в обнаженном виде и осматривающая свою коллекцию коммерческих товаров массового производства».

Во многих письмах указывалось место, где были выставлены картины, что, в своем роде, обеспечило ему дополнительную рекламу. CNE привлекала посетителей вне зависимости от их классовой принадлежности, а некоторые полагали, что в художественную галерею на ее территории приходят люди, которые обычно не посещают главную галерею города в Grange. Появление на выставке картин, рассматриваемых некоторыми как непристойные, размыло традиционную грань между высоким искусством и интересами низших слоев населения.


Хотя большинство жалоб, по-видимому, поступало от отдельных лиц, в Star написали, что с официальными протестами выступила «делегация женщин, представляющих различные женские организации этого города».
«Женщины убеждали, что такие картины оказывают опасное воздействие на молодые умы и на тех, кто не обладает чувством эстетики, − сообщалось в Star. − Одна женщина сказала, что после того, как несколько лет назад в Торонто продемонстрировали аналогичную картину, произошло много преступлений против женщин».

После закрытия выставки Star и Globe стали публиковать больше писем читателей, выступавших в поддержку этих работы. Они настаивали, что ни разу не видели в галерее ни одной скандальной реакции, о которых сообщалось в прессе. 

Люди по обе стороны баррикад в итоге обвинили прессу Торонто в том, что все противоречия начались с нее. Один из читателей Star даже предположил, что конкурирующее издание Telegram нужно осудить за публикацию фотографий обнаженной натуры, а некоторые указали, что письма читателей тоже смахивают на правонарушение, ведь они лишь побудили больше людей посмотреть на картины: «Любому непредвзятому наблюдателю было бы очевидно, что вся эта унизительная шумиха была организована газетами по всем им хорошо известным причинам. Если бы общественность была предоставлена самой себе, сравнительно немногие, кто действительно интересуется картинами, посетили бы галерею и восхитились бы увиденным там или признали это никуда не годным».

Газеты на это отвечали с иронией, что художественная галерея, похоже, стала необычайно популярной в 1927 году, поэтому можно предположить, что художественный комитет мог намеренно представить на выставке шокирующие работы, чтобы повысить посещаемость. Глава комиссии по отбору картин для выставки Фред Хейнс отрицал это, но не скрывал, что доволен всплеском интереса со стороны общественности. «В будущем картинная галерея станет одной из главных достопримечательностей, − предсказал Хейнс. − Я полагаю, что публикация в Telegram привела как минимум к 30 000 дополнительным посещениям».

После завершения CNE в Star сообщили,  что за посещение художественной выставки заплатили более 158 000 человек − почти в три раза больше, чем годом ранее. Художественный комитет обещал в последующие годы более строго отбирать картины, а в 1928 году Фред Хейнс заявил журналистам Star: «Чтобы получить отличную выставку, у вас должны быть прекрасные картины ... а чтобы получить отличные фотографии, вам достаточно лишь добавить немного обнаженной натуры». Хейнс утверждал, что комитет действительно отклонил некоторые работы, предназначавшиеся для выставки 1928 года, так как «некоторые блюстители нравов могли возражать». Отдельно он хвастался тем, что «специально позаботился найти такие портреты ню, на которые никто не вздумал бы пожаловаться». Неудивительно, что посещаемость в тот год заметно упала.


Суета вокруг «Современной фантазии», похоже, помогла Джону Расселу запомниться публике в амплуа одинокого бунтаря. Рассел посетил Торонто во время выставки 1927 года и даже дал несколько интервью, но старался избегать большинства вопросов о спорах вокруг его работы. Вместо этого он воспользовался возможностью поделиться с публикой своими взглядами на искусство. Впоследствии он стал настоящим любимцем местных журналистов из-за своей готовности высказаться со всей прямотой. К примеру, он назвал «Группу семи» «джаз-бэндом канадского искусства».


В последующие годы Рассел неоднократно участвовал в выставках на CNE и вновь стал причиной раздора в 1935 году, когда центральным элементом его экспозиции стал «Дух острова» − очень большая работа, изображающая обнаженную молодую женщину, ныряющую с одной из скал на островах Торонто. Тем не менее, даже несмотря на это, Рассел оставался крайне востребованным художником.



Copying and reproduction of news materials - exclusively with the permission of the site administration torontovka.com

Login to post a comment
There are no comments yet
Last articles